Наука на войне — члены Совета Главных, возглавляемого Сергеем Павловичем Королевым – Победе в Великой Отечественной войне».

              Сергей Павлович Королев (1907 – 1966)

     Выдающийся конструктор и ученый, работавший в области ракетной и ракетно-космической техники. Он является создателем отечественного стратегического ракетного оружия средней и межконтинентальной дальности и основоположником практической космонавтики.

     Его конструкторские разработки в области ракетной техники представляют исключительную ценность для развития отечественного ракетного вооружения, а в области космонавтики имеют мировое значение. Он по праву является «отцом» отечественной ракетно-космической техники, обеспечившей стратегический паритет и сделавшей наше государство передовой ракетно-космической державой.

     В 1940 г. под руководством А.Н. Туполева,, принимал активное участие в создании бомбардировщиков Пе-2 и Ту-2 и одновременно инициативно разрабатывал проекты управляемой аэроторпеды и нового варианта ракетного перехватчика.

     В 1942 работал над ракетными двигателями новых типов с целью применения их в авиации.

Пе-2

     Основные лётно-тактические данные самолетов, особенно скорость и потолок, во многом зависят от их энерговооруженности. Между тем еще в первые годы войны стало ясно, что возможности увеличения мощности авиационных поршневых двигателей подходят к пределу. В нашей стране, как и за рубежом, конструкторы начали активный поиск новых путей и средств повышения энерговооруженности самолетов. Один из них использование вспомогательного реактивного двигателя. Реальная возможность применения комбинированных силовых установок появилась после того, как конструкторский коллектив, возглавляемый Валентином Глушко, создал самолетный однокамерный жидкостный ракетный двигатель РД-1. Стендовые испытания этого ЖРД, проведенные в 1942 году, показали, что по своим габаритам, весу, расходу топлива и развиваемой тяге (300 кг) двигатель может быть использован в качестве ускорителя на самолетах различного боевого назначения.

     Практическое опробование РД-1 в качестве дополнительного двигателя-ускорителя решили провести на бомбардировщике Пе-2. Заместитель главного конструктора по летным испытаниям Сергей Королев сделал полный аэродинамический расчет Пе-2 с силовой установкой, состоящей из двух поршневых двигателей ВК-105РА мощностью по 1100 л.с. и РД-1 с тягой в 300 кг. Он показал, что с такой силовой установкой  скорость бомбардировщика, правда на короткое время, у земли возрастет до 542 км/ч, то есть на 82 км/ч больше, чем с использованием лишь двух основных поршневых двигателей, на высоте же 7 тыс. м при работе РД-1 в течение 80-100 секунд она увеличится на 108 км/ч. Дополнительная силовая установка может обеспечить сокращение разбега на 70 м и значительно ускоренный набор высоты.

     Весной 1943 года начали переоборудование одного из серийных Пе-2. На месте хвостового обтекателя фюзеляжа установили РД-1. Баки с окислителем разместили в бомбовом отсеке фюзеляжа, а с керосином — в корневых частях крыла. При таком расположении топливных компонентов для РД — их общий вес 1050 кг — сохранялась нормальная центровка самолета. Соответственно монтировались вспомогательные агрегаты и прокладывались трубопроводы. Работающий двигатель расходовал в минуту 50 литров кислоты и 25 литров керосина. В камеру сгорания они подавались специальными насосами, для привода которых отбиралась часть мощности основных двигателей. Для них в бензобаки заливалось 700 кг бензина. Всеми работами по переоборудованию бомбардировщика руководили В.М.Мясищев и С.П.Королев. Взлетный вес Пе-2РД — 8200 кг. С двумя бомбами по 500 кг на внешней подвеске — 9215 кг, вес пустого Пе-2РД — 6044 кг.

     Экипаж опытного Пе-2 с комбинированной силовой установкой состоял, как и серийного бомбардировщика, из трех человек, но места штурмана и воздушного стрелка-радиста занимали инженеры-экспериментаторы, одним из которых был С.П.Королев. Включать реактивный двигатель мог только летчик, а отключать — любой член экипажа со своего рабочего места. После многократных запусков реактивной установки на земле, подтвердивших надежность работы всех ее систем, 1 октября 1943 года летчик Г.Васильченко выполнил первый полет с включением в воздухе дополнительного реактивного двигателя. За две минуты его работы скорость Пе-2 возросла на 92 км/ч. Испытания опытного бомбардировщика с комбинированной силовой установкой велись по широкой программе и весьма интенсивно, 2 октября РД-1 включили в воздухе уже на 4 минуты. На следующий день испытатели совершили первый взлет с включенной реактивной установкой, а затем еще пять стартов, позволивших определить, насколько сокращается разбег бомбардировщика и его скороподъемность с включением ЖРД. Разбег составлял всего 446 м.

     В ходе испытаний на земле, и особенно в воздухе, был вскрыт ряд недостатков. Наиболее существенный из них — недостаточная надежность системы воспламенения горючей смеси от электрических свечей накаливания, особенно в полете на больших высотах. Конструкторы двигателя учли замечания испытателей. Под руководством В.П.Глушко была разработана система химического зажигания, когда при контакте компонентов топлива происходит их самовоспламенение. После доработок двигатель получил обозначение РД-1ХЗ, (Реактивный двигатель — первый химического зажигания). Возросли его общая надежность и сроки службы. На опытном Пе-2 с комбинированной силовой установкой было выполнено более ста полетов. Они показали, что использование реактивного двигателя, даже в качестве вспомогательного, открывает широкие возможности для увеличения скорости и потолка самолетов, сокращения разбега и улучшения скороподъемности. Опыт применения реактивной установки на самолете Пе-2 был затем использован при разработке скоростных истребителей Ла-7Р, Як-3Р, Су-7 с дополнительными реактивными двигателями РД-1 и РД-1ХЗ.

Глушко Валентин Петрович (1908 – 1989)

     Российский ученый в области ракетно-космической техники. Инженер.
Дважды Герой Социалистического Труда. Главный конструктор космических систем. 

     Валентин Глушко родился 2 сентября 1908 года в городе Одесса, Украина. В детстве проявлял способности к музыке, рисованию, изучению иностранных языков. В 1919 году зачислен в IV профтехшколу «Металл» имени Л. Д. Троцкого. Одновременно с учебой занимался в консерватории у профессора Столярского по классу скрипки, а позже переведен в Одесскую музыкальную академию. В эти же годы руководил Кружком общества любителей мироведения при одесском отделении Русского общества любителей мироведения.

      Весной 1921 года Глушко прочитал несколько романов Жюля Верна, особенно сильное впечатление на него произвели романы «С Земли на Луну» и «Вокруг Луны». Начал изучать книги по астрономии. С 1923 года в течение семи лет состоял в переписке с К. Э. Циолковским. Публиковал статьи и готовил к печати две книги о необходимости межпланетных сообщений. В 1924 году окончил профтехшколу. В 1925 году поступил на физическое отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Одновременно с учебой работает в мастерских Естественно- научного института имени Лесгафта, а в 1927 году — геодезистом Главного геодезического управления Ленинграда.

     В феврале 1929 года Валентин Глушко отчислен из университета за неоплату обучения. В апреле того же года сдал третью часть своего дипломного проекта «Металл как взрывчатое вещество» в отдел при Комитете по делам изобретений. В мае зачислен в штат Газодинамической лаборатории, где стал руководителем подразделения по разработке электрических и жидкостных ракетных двигателей и ракет.

     В подразделении, руководимом Глушко, созданы опытные образцы первого в мире электротермического ракетного двигателя, которые с 1930 по 1931 год успешно выдержали испытания. Затем основное внимание сосредоточивает на разработке жидкостных ракетных двигателей. В качестве окислителя для таких двигателей он предложил использовать азотный тетроксид, жидкий кислород, азотную кислоту, а в качестве горючего — бензин, керосин, бензол.

     В 1933 году Валентин Петрович и его сотрудники переехали в Москву для продолжения своих работ по жидкостным ракетным двигателям в составе Реактивного научно-исследовательского института, где назначен начальником сектора «Азотнокислотные ЖРД» отдела № 2 этого института. Параллельно читал курсы лекций в Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского, а в 1935 году являлся заведующим и преподавателем Реактивных курсов по переквалификации инженеров при Центральном совете Общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству.

     В феврале 1938 года Валентин Глушко был исключен из инженерно-технического совета в связи с обвинениями во «вредительской деятельностью» и его связи с врагами народа Клейменовым и Лангемаком. В марте арестован  в августе 1939 года осужден Особым совещанием при НКВД СССР по статьям 58-7 и 58-11 УК РСФСР к заключению в исправительно-трудовом лагере сроком на восемь лет, впоследствии оставлен для работы в техбюро. До 1940 года работал в конструкторской группе 4-го Спецотдела НКВД при Тушинском авиамоторостроительном заводе. Здесь первоначально разрабатывал газогенератор ГГ-3 для привода двигателя быстроходной глиссирующей морской торпеды, а затем — проект  вспомогательной установки ЖРД, предназначенной для форсирования маневром двухмоторного самолёта-истребителя «С-100».

     Осенью группу Валентина Глушко перевели на Казанское моторостроительное производственное объединение, где продолжала заниматься разработкой вспомогательных самолетных установок ЖРД с насосной подачей топлива. В 1942 году стал главным конструктором КБ-2. В июле 1944 года досрочно освобожден, со снятием судимости. После освобождения остался на той же должности.

     В мае 1945 года с целью подготовки инженерно-технических кадров по реактивным двигателям в Казанском авиационном институте организована первая в Советском Союзе кафедра ракетных двигателей, возглавляемая Глушко. В том же году с группой специалистов направлен в Германию для ознакомления с трофейной ракетной техникой. В 1946 году назначен главным конструктором ОКБ-456, где создана серия ракетных двигателей оригинальной конструкции. Практически сразу же сложился Совет главных конструкторов, в который включен как главный конструктор жидкостных ракетных двигателей.

     В октябре 1953 года Валентин Петрович избран членом-корреспондентом Академии наук СССР по Отделению технических наук. В 1956 году удостоен звания Героя Социалистического труда за заслуги в деле создания дальних баллистических ракет. И в этом же году реабилитирован. В 1957 году за вклад в запуск первого спутника, как и другие ведущие ученые и конструкторы, удостоен Ленинской премии. В этом же году без защиты диссертации присуждена ученая степень доктора технических наук, а 20 июня 1958 года избран действительным членом Академии наук СССР по Отделению технических наук.

Владимир Павлович Бармин (1909-1993)

     Под руководством Владимира Павловича Бармина с 1947 года были разработаны стартовые комплексы для многих ракет конструкции Королёва: Р-1, Р-2, Р-11, Р-5,  первой стратегической ракеты с ядерным боезарядом Р-5М. В 1957 году завершены работы над стартовым комплексом первой в мире межконтинентальной баллистической ракеты Р-7, которая вывела на орбиту Земли первый искусственный спутник Земли и первого космонавта Юрия Гагарина.

     С конца 1940 В. П. Бармин — главный конструктор завода «Компрессор», который через несколько дней после начала Великой Отечественной войны был переориентирован на производство реактивных снарядов и пусковых установок БМ-8, БМ-13 («Катюша»).

     «Катюша» — легендарная артиллерия Победы. Вначале система залпового огня состояла из пусковой установки БМ-13 и осколочно-фугасных снарядов М-13. Установку, поступившую в производство за несколько часов до начала войны, изготовили в Воронеже на заводе Коминтерна (на ней была маркировка «К», по одной из версий, начальная буква названия «Катюша») и поместили на шасси от грузовика ЗиС-6. А 26 июня первые серийные машины отправились из Воронежа в Москву на полигонные испытания. К ним добавили пять экспериментальных систем, и из семи установок сформировали первую батарею реактивной артиллерии, которой командовал капитан Иван Флеров.

     Уже 14 июля в районе города Рудня возле реки Оршица чудо-оружие показало свою мощь. На Базарной площади оккупированного города находилось большое скопление немецких войск. По ним реактивные установки дали залп прямой наводкой (дальнобойность от 5,5 до 8,5 километров). Установки стреляли с высокой и крутой горы, и, когда бойцы осмотрели место обстрела, один сказал: «Так это же просто песня! Катюша!» Так, с первых залпов «Катюша» заслужила свое имя (это одна из версий происхождения народного названия БМ-13). Потери немцев в отчетах указывались как «недопустимые». Они немедленно объявили охоту на батарею капитана Флерова, и в октябре под Смоленском батарея оказалась в кольце. Расстреляв последние снаряды, артиллеристы взорвали машины, немногие вышли из окружения.

     В августе 1941 года на фронт отправились восемь полков (45 дивизионов) артиллерии по 36 «Катюш». Ракетная установка была настолько секретной, что вместо обычных команд «залп» или «огонь» бойцы говорили «пой» или «играй». Запускали «Катюшу» от электрокатушки с рукояткой, и когда наводчик крутил рукоятку, то есть «играл», десятки снарядов с ужасным завывающим звуком направлялись к цели. Если «Катюшу» могли захватить немцы, командир обязан был уничтожить установку. Для этого все «Катюши» комплектовались запасом тротила, подрывным шнуром и неприкосновенным запасом спичек. Как работает «Катюша», немцы все еще не понимали.

     А «Катюша» действительно была уникальной разработкой и новой вехой в истории артиллерии. Как сказал маршал Жуков, она «производила сплошное опустошение… и полное уничтожение». Относительно неточный реактивный снаряд за счет массированного залпа из многих орудий покрывал всю площадь, а установки могли быстро переехать на другое место. С начала войны до конца 1944 года изготовили десять тысяч «Катюш» и двенадцать миллионов реактивных снарядов. А из первых «Катюш», установленных на ЗиС, войну прошли чуть более двадцати и сегодня все они являются музейными экспонатами.

Рязанский Михаил Сергеевич (1909—1987)

     Михаил Сергеевич Рязанский был соратником и другом С.П. Королёва, с которым он работал бок о бок в 1946—1966 годы.

     Перед самым началом Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься радиолокацией, участвовал в разработке первого советского радиолокатора: разрабатывал его приёмную часть. Затем стал Главным конструктором радиолокатора П2, принятого на вооружение. Работа над радиолокатором, начатая в Москве, продолжалась в Барнауле, куда были эвакуированы радисты. Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3, затем был радиолокатор «Бирюза».

     В 1939 году Михаил Рязанский построил первый советский мобильный (на шасси грузового автомобиля) радиолокатор «Пегматит», позволяющий обнаруживать воздушные цели на больших расстояниях и вести по ним точную стрельбу. В первые дни Великой Отечественной войны радиолокаторы Михаила Рязанского «П-2» поставили на линии Ржев — Вязьма для обнаружения немецкой авиации на дальних подступах к Москве. 22 июля 1941 года, ровно через месяц после начала войны, состоялся первый ночной налёт немецкой авиации на Москву. Радиолокаторы Михаила Рязанского не подвели — выдали точную информацию: 220 немецких бомбардировщиков, высота три с половиной тысячи метров, расстояние до Москвы 250 километров. Имея точные данные, зенитчики и лётчики 6-го авиакорпуса сумели отразить ночной налёт немецкой авиации на Москву. За разработку радиолокаторов «Пегматит», «Пегматит-3» и «Бирюза» он получил Сталинскую премию.

     Во время войны была тщательно изучена радиолокационная техника, поступившая в СССР по Ленд-лизу из Англии, США и Канады, а позднее, в конце войны, и радиолокационная техника Германии. С 1942 года, уже в эвакуации, возобновились выпуск и разработка новых советских РЛС. К концу войны было выпущено около 500 комплектов станций РУС-2 (большинство контейнерно-разборных, типа «Пегматит»).

     На исходе войны М.С. Рязанский оказался в числе многих инженеров и конструкторов в командировке в Германии, в Тюрингии, где в научно-исследовательском институте «Нордхаузен» под руководством С.П. Королёва, главного конструктора управляемой баллистической ракеты дальнего действия (БРДД), изучал немецкую ракетную технику.

Пилюгин Николай Алексеевич (1908 – 1982)

     Основоположник отечественных систем автономного управления ракетными и ракетно-космическими комплексами — академик Н. А. Пилюгин, член легендарного Совета главных конструкторов ракетной и ракетно-космической техники, который возглавлял С. П. Королев.

     Трудовой путь Николая Алексеевича начался в 1926 г., когда он после окончания 9 класса  начал работать слесарем в Центральном аэрогазодинамическом институте (ЦАГИ), быстро освоил свое ремесло и, достигнув в нем высокого профессионализма, стал особо квалифицированным мастером своего дела. Молодого рабочего заметил А. Н. Туполев, и Николая Алексеевича направили учиться. В 1930 г. он поступил в МВТУ им. Н. Э. Баумана, которое окончил в 1935 г., получив диплом инженера-механика. Его дипломный проект — чертежи, пояснительная записка — был посвящен разработке прибора «Жирограф», предназначенного для записи результатов измерений угловых скоростей самолета относительно трех его главных осей как функции времени. Своим появлением этот прибор обязан инициативе студента Пилюгина, который и воплотил его в металле, вернувшись работать в ЦАГИ. Прибор-самописец, прикрепленный к самолету, регистрировал на бумаге малейшие изменения углового положения самолета по углам крена, курса и тангажа. Расшифровка записи на земле давала картину поведения самолета в воздухе. Более полувека пилюгинский «Жирограф» использовался при летных испытаниях и доводке самолетов.

     До 1941 г. Николай Алексеевич работал в ЦАГИ, а затем перешел в отделившийся от него Летно-испытательный институт, где занимался разработкой самолетной автоматики и испытаниями автопилотов. В 1943 г. защитил кандидатскую диссертацию. В 1944 г. был переведен на работу в отдел управления НИИ-1 по ракетной технике, созданного на базе ракетного научно-исследовательского института, на должность начальника отдела спецлаборатории. В 1944 г. в составе специальной группы НИИ-1 по доставленным туда частям и обломкам немецкой баллистической ракеты Фау-2 изучал компоновочную и конструктивно-силовую схемы этой ракеты и схему ее системы управления (СУ). Группе удалось разобраться и восстановить схему действия пневмогидросхемы Фау-2, рассчитать ее основные характеристики и возможные траектории полета. Пилюгин возглавлял работу по изучению СУ, так как уже имел опыт исследований и проектирования систем автоматического регулирования с гироскопическими приборами, а также отработки автопилотов самолетов. Молодой нарком вооружений Д. Ф. Устинов высоко оценил результаты деятельности группы. Николай Алексеевич получил медаль «За отвагу». Летом 1945 г. в составе группы специалистов, впоследствии возглавляемой С. П. Королевым, он был направлен в Германию, где участвовал в создании центра ио изучению конструкции немецкой ракеты Фау-2, технической и технологической документации. Работа этого центра завершилась в 1946 г. составлением проектной документации, которая затем легла в основу проектирования отечественной ракеты Р-1.

     По предложению С. П. Королева Н. А. Пилюгин с 1946 г.— главный конструктор автономных систем управления в НИИ и член Совета главных конструкторов, учрежденного С. П. Королевым. Решения совета, говорят, были обязательны для всех министров.

     В начале 1947 г. коллектив, возглавляемый Н. А. Пилюгиным, с энтузиазмом продолжил разработку автоматизированной системы управления отечественной баллистической ракеты Р-1. Хоть ее прототипом была немецкая Фау-2, Р-1 надо было проектировать и изготавливать, ориентируясь на отечественную элементную базу и материалы. Во многом пришлось идти непроторенным путем, большинство агрегатов системы управления пришлось разрабатывать, изготавливать и испытывать впервые. Николай Алексеевич сумел успешно справиться с этой задачей, и отечественные баллистические ракеты Р-1 летали устойчиво, имея более высокие летно-технические характеристики и точность попаданий, чем Фау-2.

           «Жирограф» Н. А. Пилюгина 

     Виктор Иванович Кузнецов (1913 – 1991)

     Почти все, что создавалось в ракетной и космической технике Советского Союза, связано с именем Виктора Ивановича Кузнецова. В.И. Кузнецов – соратник Королева, один из шести Главных Конструкторов ракетной техники – того самого легендарного Совета Главных, который стоял у руля нашей космонавтики в самые ее золотые годы. Основоположник создания гироскопической техники для ракетно-космического оборудования в СССР, создатель конструкторской школы гироскопов.

     Он родился 14 (27) апреля 1913 года в Москве. Трудовой путь начал в 1930 г. на боровичовском комбинате «Красный керамик» помощником электромонтера. Шла «индустриализация» страны, и на глазах Кузнецова предприятие набирало мощь, превращаясь в один из крупнейших в Европе комбинатов, выпускающий огнеупоры для металлургии и антикоррозийную облицовку.

     В 1933 году Виктор Кузнецов поступил в Ленинградский индустриальный институт (позднее Политехнический институт имени М.И. Калинина) на специальность «Котлы». Но на 2 курсе ему попалось на глаза объявление об организации на инженерно-физическом факультете новой группы «Расчет и конструкция летательных аппаратов». И он решился перейти туда, не догадываясь, что эта новая область науки и техники станет его судьбой.

     Преддипломную практику Кузнецов проходил на приборостроительном заводе № 212 Наркомата судостроительной промышленности СССР в Ленинграде. Толкового парня там приметили, и в 1938 г., после окончания института, пригласили на завод. Он был назначен инженером-исследователем в заводское КБ, которое трудилось над созданием отечественных гироскопических систем для кораблей ВМФ.

     Молодого инженера Виктора Кузнецова заинтересовала еще одна проблема – стрельба при качке. Для создания системы, как бы выключающей качку при стрельбе, Кузнецов усовершенствовал уже имевшуюся, использовав авиационный прицел. В октябре 1939 г. кузнецовская система была установлена на пушках главного калибра крейсера «Киров» (уже во время войны, «за повышение эффективности стрельбы корабельной артиллерии», В.И. Кузнецов был удостоен Сталинской премии).

     В 1940 г., несмотря на его протесты и желание продолжать свои разработки в Ленинграде, В.И. Кузнецов был переведен в Москву и назначен начальником гироскопического отдела в НИИ. Через полгода, по поручению Наркомата внешней торговли, он был отправлен в командировку в Германию – принимать приборы управления прожекторами, стрельбой пушек и торпед на крейсере, который немцы строили для нас за пшеницу и масло. Там Виктора Ивановича застало начало Великой Отечественной войны. 22 июня Кузнецова арестовали и 10 дней держали в Моабитской тюрьме и лагере Блянкефельд: гитлеровцы не хотели выпускать талантливого инженера. Но из Москвы в адрес германского МИД было сообщено, что персонал немецкого посольства будет выпущен из СССР только после освобождения советских технических специалистов. Благодаря этому В.И. Кузнецов был освобожден, и в августе 1941 года, вместе с персоналом посольства, через Югославию и Турцию, вернулся в СССР. Его институт был уже эвакуирован в Свердловск, куда срочно выехал и Кузнецов. На Урале он сдружился с танкистами и сделал очень хороший стабилизатор для танков, с которым танк полном ходу давал девять попаданий из десяти (вместо прежнего показателя один из тридцати). Это было его главной военной работой. 

     С 1943 года В.И. Кузнецов работал в специальном конструкторском бюро Наркомата судостроительной промышленности СССР: начальник отдела гиростабилизации, заместитель начальника конструкторского бюро, главный конструктор гироскопических приборов. На этих постах в годы Великой Отечественной войны проделал огромную работу по созданию и совершенствованию гироскопической техники для приборов управления артиллерийской стрельбой советских боевых кораблей. Многие его приборы были внедрены в производство и немедленно устанавливались на кораблях, отлично зарекомендовав себя в боевых действиях. 

     За несколько дней до Победы майору Кузнецову приказано было вылететь в Германию – изучать немецкую ракетную технику, в том числе приборы управления ракетами ФАУ-2. Вернувшись в Москву, он доложил в своем Наркомате о результатах поездки и услышал, что его исследованиями заинтересовались ракетчики. В августе 1945-го Кузнецов снова улетел в Германию. В самолете к нему подсел плотный черноглазый подполковник: «Давно хотел с вами познакомиться». И крепко пожав руку, представился – Королев… 

    С 1946 года Виктор Иванович Кузнецов – верный соратник Главного конструктора, член легендарного королёвского Совета Главных конструкторов, отвечающий за гироскопические приборы и  системы для ракетно-космической техники. Под руководством В.И. Кузнецова создавались гироприборы для систем управления первых советских ракет Р-1, Р-2, Р-5, Р-7, межконтинентальных баллистических ракет Р-16, Р-36, УР-100 и их многочисленных модификаций. Эти высокоэффективные гироприборы позволили отказаться от радиоуправляемых систем и перейти на полностью инерциальный принцип управления движением ракет. Гироскопы Кузнецова стояли на ракетах, выведших в космос первый спутник земли и космический корабль «Восток-1» с первым космонавтом Ю.А. Гагариным. 

     С 1956 года и до последних дней жизни Виктор Иванович трудился в НИИ-944 (ныне ФГУП «Научно-исследовательский институт прикладной механики имени академика В.И. Кузнецова»). В 1960-е и 1970-е годы коллектив под его руководством создавал гироскопическое оборудование для советских автоматических межпланетных станций, совершивших полеты к луне, Венере, Марсу, для орбитальных космических станций типа «Салют» и «Мир», ракетно-космической системы «Энергия-Буран».